пятница, 30 мая 2014 г.

Страшные истории 36. СЕМЕЙНЫЙ УЖИН

СЕМЕЙНЫЙ УЖИН



Маленькому Лукасу было всего семь лет, но у него была очень развитая фантазия. Он был худым мальчиком с бледной кожей и тёмными кругами под глазами. Так как рядом с ним не было мальчиков его возраста, ему приходилось играть одному.

Было темно, и Лукас играл один возле канала. Это было его любимое место, куда он приходил, потому что здесь никого не было, кто бы мог его потревожить. Он представлял, что он рыцарь в сияющих доспехах, и освобождает девушку из лап жестокого дракона. Палка в его руке была большим мечом, и он отрубил им дракону голову до того, как то успел проглотить зовущую на помощь девушку.

Вернувшись к реальности, Лукас понял, что он слишком сильно задержался, играя у канала, и опоздал на ужин. Он съёжился, представив, как его мать сейчас будет ругать его, и со всех ног помчался домой.

Как и многие дети его возраста, Лукас никогда не признавался, что чего-то боится. Однако, в темноте, дорога ему казалась странной и незнакомой. Он жил рядом с кладбищем, но это его не пугало. С самого раннего детсва, его родители всегда учили его не бояться мёртвых.

Дело в том, что, чтобы добраться домой, ему необходимо было пройти по длинному, пустынному переулку, с обеих сторон которого были заброшенные здания и заводы. Проходя мимо пустых окон заброшенных зданий, ему всегда казалось, что из них на него смотрят горящие глаза монстров, и ужасных зверей, которые подстерегают его за каждым углом.

Он не мог отрицать, что боится. Его отец всегда говорил,что боятся только трусы, а Лукас не хотел быть трусом. Ведь он, в конце концов, был рыцарем, храбрым воином, и он не должен ничего бояться.

В тот вечер, тишина в переулке была необычной, и Лукас буквально приказал себе, быть храбрым. Он слышал, как его шаги эхом разносятся по дороге и часто ему казалось, что какие-то тени мелькают в разбитых окнах зданий.

“Давай Лукас”,- пробормотал он себе. “Тебе нечего бояться”.

И вдруг он услышал впереди грохот, и мусорное ведро опрокинулось перед ним. Малчик застыл на месте, задрожав, как осиновый лист. Потом, он увидел, как большая крыса перебежала дорогу и крылась в заброшенном здании. Лукас облегчённо вздохнул и продолжил свой путь.

Через несколько минут он услышал звуки позади себя. Кровь застыла у него в жилах. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть темную фигура. В лунном свете он смог разглядеть лишь силуэт высокого человека.

Лукаса вдруг захватило чувство обречённости и паники. Он хотел убежать, но на мгновение, мышцы отказались его слушаться. Он встал как вкопанный. Снова взглянув на человека, он увидел, как его тёмная фигура приближается к нему.

Наконец, Лукас совладал с собой, и как сумасшедший, сорвался с места и помчался прочь. Тёмная фигура следовала за ним по пятам. Лукаса был всего в нескольких минутах ходьбы от дома, но за ним гнались. Испуганный мальчик отчаянно пытался добежать до дома, и слышал как шаги позади него становятся всё ближе и ближе.

Вдруг он почувствовал тяжелую руку на своём плече. Он развернулся, его глаза широко раскрылись от ужаса, и столкнулся лицом к лицу с высоким мужчиной.

“Лукас, где ты был?”,- Сказал он.

Это был голос его отца.

Волна облегчения захлестнула маленького мальчика и его колени перестали дрожать. он был в безопасности, наконец.

“Твоя мать волновалась”,- вздохнул отец , качая головой.

“Я не заметил, что уже поздно”,- пробормотал Лукас.

Отец взял его за руку и повел домой. Когда они вошли на кухню, мать встала из-за стола. У нее был хмурый взгляд.

“Сколько сейчас времени, молодой человек?”,- стала ругаться она. “Ты опоздал на ужин”.

“Прости, мама”,- ответил Лукас, опустив голову. “Это больше не повторится”.

“Ну, что же вы ждете”,- сказала она. “Садись за стол, пока твой отец несёт ужин”.

Лукас подбежал к кухонному столу, достал ножи и вилки и положил их на стол. Его отец спустился в подвал и вынес оттуда девочку. У неё за спиной были связаны руки, а рот закрыт кляпом. В её глазах читался настоящий ужас.

Его отец положил девочку на кухонный стол, прямо по центру, на большой серебряный поднос.

“Ужин подан”,- заявил он.

Семья вурдалаков накинулась на девочку, разорвав её на части, и пожирая её плоть и кишки, пока на столе не осталось ничего, кроме кучи кровавых костей.

Страшные истории 35. Черное солнце

Черное солнце




Ночь. Рёв моторов и сигнализации переплетался в какофонию хаоса. Широкий мост заполонили машины, не оставляя и сантиметра свободного места. Паника, исходившая от каждого человека, пропитала холодный ноябрьский воздух и стала осязаемой. Она практически материализовалась, обрела тело и душу. Все находились в тревожном ожидании чего-то ужасного, потому мало кто заметил точёную фигурку девушки, которая стояла на краю моста. Мало кто, сквозь затуманенный страхом взор, заметил обречённость в её глазах.
Края нежно-голубого платья развевались на ветру, голые ступни были изрезаны острыми камнями и битым стеклом, волнистые волосы, кажущиеся в темноте не золотистого, а пепельного цвета, напоминали волны неспокойного моря. Она медленно развела руки в стороны и сделала неуверенный шаг вперёд. Пальчики повисли над пропастью. Шум и хаос остался позади, стал чем-то отдалённым и ненастоящим. Она могла слышать только сонное биение своего сердца, отстукивающее определённый ритм, погружая её в неглубокий транс. Под пьянящее действие этого транса незнакомка осмелилась сделать ещё один - последний - шаг в пустоту...

Дрожащие пальцы вцепились в матрац, из груди вырвался душераздирающий крик. Вскоре пелена ночного кошмара начала отступать, руки ослабили хватку, а губы напряжённо сомкнулись в тонкую линию.
- Лида, - послышался взволнованный голос. Он показался очень знакомым, от его тембра грудь сжималась от тоски. Голос сказал что-то ещё, но из-за гула в ушах Лидия не разобрала слов. Когда она попросила воды, произнесённое ею было лишь несвязным бормотанием. Впрочем, кто-то поспешно подставил чашку ко рту и Лида жадно начала пить. Медленно открыв глаза, она попыталась сфокусировать взгляд на человеке, который был перед ней, но казался большим чёрным пятном.
- Как ты?
Лидия потёрла глаза. На неё смотрел седоволосый мужчина. Его массивные брови были приподняты от печали, а руки тревожно поглаживали одеяло, под, которым лежала Лида.
- Папа!

Она встала с постели, огляделась, затем крепко обняла отца. В своем коричневом пиджаке, которому было, по меньшей мере, двадцать лет, он выглядел намного старее.
- Ты неважно выглядишь, - сказала Лидия, отстранившись, чтобы разглядеть его лицо.
Отец ничего не ответил, лишь грустно улыбнулся и нежно коснулся её щеки. На его глаза навернулись слёзы, но быстро сморгнув их, он спросил:
- Что тебе снилось?
- Чёрное солнце.
Ответ вырвался сам собой. Лида замерла, не понимая, почему сказала именно это.
Лицо отца мгновенно посуровело, он крепко сжал плечи дочери и внимательно посмотрел в глаза:
- А что ещё?
- Я... я не помню. Папа, что происходит? - девушка высвободилась из его рук.
- Лидочка, доченька, - отец сделал шаг на встречу, но Лидия отступила, - ты умерла во сне?
- Да.
- Если тебе приснится такой сон ещё раз, пообещай мне, что будешь бороться!
- Я не понимаю, папа...
- Пообещай!
Лидия уставилась на отца, но увидев непоколебимость его взгляда, вздохнула.
- Обещаю.

Весь оставшийся день прошёл, как в тумане. Лида пыталась вспомнить, что делала минуту назад, вчера или позавчера, что происходило вообще в течение года, но не могла. Воспоминания были закрыты от неё, словно в голове воздвигнута стена и сколько бы Лидия не нащупывала прошлое - оно оставалось недоступно ей.

Плёнка её непонятной и очень странной жизни оборвалась, как бывает иногда в фильмах или книгах. Будто кто-то щёлкнул пальцами и маленькая комнатка, где лежала Лида, пытаясь восстановить память, собрать по кусочкам свою жизнь в одну общую и понятную картину, сменилась на уже знакомое место, где она чувствовала себя беспомощной и потерянной.
Лида стояла на краю моста, вцепившись в железные перекладины. Тёмное небо казалось одиноким без звезд, казалось покинутым и одичавшим. Было в нём что-то чуждое, не такое родное и знакомое; в этой чёрной бездне скрывалось что-то ужасное...
На первый взгляд, сон оставался неизменным: она на пороге смерти, мост наполнен людьми и всё то же голубое платье развевается на ветру. Но оглянувшись, она поняла, что находится в бесцветном мире, где только её одежда имела тёплый оттенок неба; она чувствовала не ужас, а холодную неизбежность, которая рвала последнюю нить к спасению. Людей, которые суетливо ходили по улицам или сидели в машинах, ожидая, когда закончится бесконечная пробка, нельзя было разглядеть, нельзя было запомнить их лица. Они, подобно муравьям, куда-то спешили, излучали негатив и недовольство, а еще страх. Весь сон казался фальшью, чьей-то игрой. Этот город был словно из картона, как и люди и мост и даже небо.
Лидия на секунду закрыла глаза и, вздохнув, перелезла через перекладины. Она не знала куда идет. Просто подальше от злополучного моста и непреодолимого желания прыгнуть. Сначала Лида шла медленно и нерешительно, но затем её шаг ускорился и она начала бежать.
Чёрно- белый фильм ужасов. Вокруг неё очертание незнакомого города, незнакомых людей, незнакомого ранее страха, пронизывающего до глубины души и единственное, что можно разглядеть и потрогать руками - смерть. Она в каждом шаге, в каждом переулке города, запуталась в Лидиных волосах и впиталась в кожу. На языке привкус крови, мысли лишь о нестерпимом чувстве несправедливости, чувстве неизбежности и ожидании чего-то ужасного. Эти ощущения и это ожидание разрывают на части, заставляют колени подгибаться.
Это сон. Всего лишь сон, но, Боже, он ведь реален!
Лидия упала на колени и подняла глаза на чёрное небо. Дождь закапал на лицо. Она высунула язык и почувствовала соль. Слёзы. Слёзы, которые она не пролила во сне и не пролила наяву. Кто-то играл с ней злую шутку, но Лида не собиралась быть её героиней.
Тело начало сотрясаться от смеха. Лидия всегда считала дождь чем-то вроде возрождения, но этот приносил только боль. Он был липким и вязким и воплощал не чистоту и возрожденье, а грязь и пороки.
Картонные чёрно-белые человечки достали картонные чёрные зонты и поспешно пошли по картонной улице. Лидия встала и отряхнула голубое платье - единственное цветное пятно в этом тусклом сне.
- Я проснусь, когда умру, - прошептала Лида, обхватив себя руками. - Мне нужно просто прыгнуть.
Мост оказался прямо перед ней, словно она никуда и не убегала. Лидия вздохнула и пошла к нему навстречу. Колени дрожали, руки соскальзывали с перекладин, но она была настроена решительно.
Она повернулась лицом к мосту, чтобы не видеть пустоты, которая её ждет. Словно сама Смерть открыла пасть, собираясь поглотить Лиду.
Девушка подняла руки по сторонам и громко сглотнула. Перед тем, как откинуться назад, ей показалось, что платье потускнело и из нежно-голубого цвета стало бледным...
Её крик был похож на визг, холод пронзил тело, а смерть практически настигла бедную девушку.
Лида кричала даже тогда, когда отец начал трясти её.
- Посмотри на меня! Посмотри!
Лидия узнала взволнованный голос и этот голос освободил её от щупальцев смерти. Подумав об этом, Лида нервно дернула плечами и задрожала.
- Доченька, милая!
- Всё нормально, - тихо прошептала Лидия, устало посмотрев на отца. Она нежно похлопала ему по щеке и встала с кровати.
- Тебе снилось Чёрное солнце? Ты боролась? - спросил седовласый мужчина, следуя за дочерью на кухню. Лида кивнула, наливая заварку в чай.
- Боролась, - ответила она, - но проиграла.
Отец глубоко вздохнул и опёрся на спинку стула. Лида, внимательно изучая его суровое лицо, начала прикидывать, как начать разговор, но так ничего и не придумав, сразу спросила:
- Пап, что происходит?
Отец, отвлёкшись от неприятных мыслей, поднял голову и недоумённо уставился на дочь.
- Что?
Лида поставила чашку на стол и подошла к отцу. Она хотела говорить спокойно, но голос предательски задрожал, а слёзы потекли ручьем по залитым краской щекам.
- Я живу словно в каком-то трансе! Мне кажется будто тут, - Лидия ударила кулаком по груди, - огромная чёрная дыра и эта дыра с каждый днем становится больше. Я умираю!
Лида всхлипнула и осела на пол.
Отец попытался её поднять, но она лишь покачала головой и заплакала ещё больше.
- Я чувствую, что умираю, папа.
- Боже, Лида! Ну, что ты говоришь? Какая дыра, что за мысли!
Отец постарался улыбнуться, но губы скривились неестественно. Но Лидия этого не заметила. Она, закрыв лицо руками, пыталась подавить истерические рыдания.
- Ладно, хорошо, - вздохнул отец, - только прекрати плакать, у меня сердце разрывается!
Лида закивала головой и с его помощью поднялась. Он усадил её на стул, а сам сел напротив.
- Не знаю с чего начать, - печально улыбнулся отец.
- Начинай с самого главного.
Лида вытерла слёзы и замерла в ожидании рассказа.
- Твой сон, - промямлил он неуверенно, - он для тебя как портал.
- О чём ты?
- Понимаешь...
Отец глубоко вздохнул и, посмотрев в глаза дочери, быстро проговорил, словно боясь передумать:
- На мосту ты попала в аварию, машину выкинуло в воду. Тебя чудом удалось спасти, но теперь ты между жизнью и смертью, - отец снова вздохнул и, наконец, произнес. - Ты в коме.
- Сейчас я тоже... сплю? - спросила Лида, позволив слезам стекать по щекам. Дышать стало невыносимо тяжело, плечи отяжелели и опустились, сотрясаясь от рыданий.
- Да.
Лидия встала со стула и начала беспокойно ходить по кухне. Она остановилась и согнулась пополам, опёршись о раковину одной рукой. Несколько раз глубоко вздохнув, Лида выпрямилась и включила воду, чтобы умыться.
- Всё так реально, - пробормотала она, вытирая полотенцем лицо.
- Я понимаю, - сказал серьёзным и, на этот раз, уверенным голосом отец, - что для тебя это неожиданно...
- Да, чёрт возьми, папа, для меня это неожиданно! Я имела право узнать что умираю, как ты считаешь?!
Отец, проигнорировав дочь, продолжил всё тем же тембром:
- Попытайся что-нибудь вспомнить из своих снов. Какую-нибудь деталь, не вписывающуюся в их атмосферу.
- Хорошо, - прошептала Лида, - моё платье. Оно было голубым, а всё остальное бесцветным. Когда я последний раз прыгнула с моста, мне показалось, оно побледнело.
- То есть, когда оно станет таким, как и все чёрно-белым, настанет конец, - пробубнил отец себе под нос.
Погрузившись в раздумья, он не заметил, что Лидия снова начала плакать.
- Папа, - тихо прохрипела она.
- Что? - не поднимая глаз, спросил отец.
- Почему ты в моём сне?
Он посмотрел на дочь и твердо сказал, дав ей понять, что спрашивать больше нет смысла:
- Это не важно. Важно только то, что ты должна бороться, иначе умрёшь.
- Как бороться? И почему это происходит именно со мной, а не с кем-то другим?!
Лида обессилено рухнула на стул и грустно посмотрела на отца.
- Потому что это жизнь, Лида, а за неё нужно бороться. Каждому. Если же у тебя нет сил, значит, ты недостойна её.
Лидии показалось, что отец упрекнул её. Она почувствовала стыд за свою слабость, но не успела сказать об этом, как перед глазами всё закрутилось и погрузилось во мрак.

Вой сирены наполнил город страхом и напряжением. Волной непрерывного звука он окутал каждую улицу, каждый закоулок. Лида сидела на мокром от дождя асфальте всё в том же голубом платье. И хоть оно было намного бледнее, чем в прошлый раз, оно выделялось на фоне удручающих героев сна. Лидия зажмурилась и сжала голову руками. Ей было страшно. Со всех сторон на неё давило чувство беспокойства, словно каждый незнакомец в этом картонном городе душил её своей беспричастностью. На Лидию кубарем валились тонны пугающих мыслей, странных голосов, которые заставляли её голову кружиться. Рёв сирены сплетал все чувства воедино. Она сходила от этого с ума...
Лидия прижала руки к ушам так сильно, что голова затрещала от напряжения. Но голоса продолжали изводить её.
- Оставьте меня! - закричала она. - Прекратите!
Голоса не остановились. Они заговорили ещё громче. Они твердили ей сдаться, заставляли уснуть навечно. Голоса велели всё требовательней, в конце концов, сломив Лиду. Она свернулась калачиком, дрожа всем телом.
Лидия пролежала так, пока не услышала шаги.
Они были уверенными и размерными, от их звука сердце заколотилось вдвое быстрее.
- Вставай!
Лида медленно подняла голову и застыла. Мужчина угрожающе возвышался над ней.
Насмешливый вид незнакомца пугал её.
- Кто вы? - дрожащим голосом спросила Лида.
Мужчина усмехнулся, будто она должна была знать ответ на свой вопрос, как что-то само собой разумеющееся, затем наклонился и тихо спросил:
- А ты как думаешь?
Лида, недоумевая, смотрела в глаза незнакомца. Они напоминали ей космос: зрачки горели ярким белым светом, подобно звёздам, но этот свет утопал во тьме, который их окружал.
"Чёрное Солнце" пронеслось в голове девушки. В ужасе она попятилась назад.
Чёрное Солнце лишь злобно улыбнулся и протянул руку.

Страшные истории 34. Дед Иннокентий

Дед Иннокентий 


У нас в деревне случилась такая история. Я после отпуска вернулся домой. Меня встретили, все было хорошо. А на следующий день, поздно вечером, к нам на двор пришел сосед с другой улицы, дед Иннокентий. Ему уже лет семьдесят, когда меня призвали, было. Старик этот иногда вел себя странно.
Он постучался. Я открыл. Он вошел во двор, походил от забора до забора, потом сел рядом с хлевом на чурбак и сидит. За все время ни одного слова не произнес. Я пытался его разговорить, но он молчал, смотрел перед собой. Я махнул рукой, занялся своими делами.
Тут на двор вышла мама, начала ругаться страшно, схватила вилы и принялась его тыкать, ругать нехорошими словами, гнать со двора. Я пытался ее остановить, но она только отмахнулась. А когда старик ушел, она рассказала, что дед Иннокентий уже два месяца как помер, но в сумерках появляется откуда-то, бродит по деревне, заходит во дворы, бывало что и нападал на людей, кусался. Поначалу его все пугались, чуть сами не умирали от ужаса, но за полмесяца привыкли и теперь только злятся и ругаются. Если его выгонять - он уходит.
Это все продолжалось до сентября. Потом мужики испугались, что земля замерзнет, а он все бродить будет. Раскопали могилу и вбили ему кол осиновый в сердце. После этого дед появляться перестал.

Страшные истории 33.Подруга

Подруга



Я даже не знаю, с чего начать мою историю. Последние несколько лет у меня была амнезия, и всё это время я любила почитывать различные страшные истории. Сложно объяснить, что меня в них так привлекало, но они мне были будто очень близки, к тому же с каждой новой прочитанной историей мне казалось, что вот-вот я вспомню свою жизнь. И вот сегодня я, наконец, вспомнила. Вся моя жизнь пронеслась у меня в голове, словно какой-нибудь фильм в ускоренной перемотке.

Более-менее ясные и отчётливые воспоминания начинаются с детства, когда мне было четырнадцать лет. Я тогда жила в деревне и была чуть ли не единственным ребенком во всей деревне — по крайней мере, этого возраста. Надо ли пояснять, что друзей у меня не было? Мне было одиноко, но я не отчаивалась. Я любила гулять в лесу: всем известно, что если ты один, то лес, а в особенности деревенский, становится ещё волшебнее и прекраснее. И однажды, восхищаясь моим любимым лесом, я зашла дальше обычного и встретила девочку моего возраста. Она сказала, что её зовут Карина. Мы с ней подружились в тот же день, проведя вместе время чуть ли не до темноты (тут надо отметить, что места у нас были тихие и спокойные, и родители без опаски отпускали меня в лес одну, требуя лишь не слишком позднего возвращения). Моему счастью не было предела, но вскоре оно сменилось разочарованием: Карина сказала, что не будет со мной дружить, если я кому-нибудь расскажу про неё, так как она живёт совсем одна в небольшом домике в глубине леса. Карина боялась, что если про неё узнают, то детдома ей не миновать, а какой ребёнок в своём уме захочет туда? Мне пришлось пообещать ей, что я никому ничего не расскажу, и с тех пор мы каждый день с ней виделись и играли. Мы с ней были абсолютными противоположностями — я была тихой и замкнутой, а она заводной и веселой, — но нам никогда не было скучно. Карина всегда придумывала для нас какую-нибудь игру, с каждым разом всё интереснее. И с каждый разом всё опаснее…

Когда нам было уже по шестнадцать, она предложила ограбить местный магазин. Я не хотела, но Карина сказала, что будет весело, и я согласилась. Было очень страшно, и было много адреналина. После того, что мы сделали, я несколько дней не выходила из дома — боялась. Но потом, когда я от родителей услышала, что, мол, местная пьянь ограбила магазин, я поняла, что на меня никто не подумает, и перестала бояться. Не прошло и месяца, как всё повторилось снова. Зачастую мне всё это не нравилось, но Карина всегда говорила, что будет весело, и я не могла найти в себе силы, чтобы ей отказать. Так проходило всё наше детство.

Когда нам стукнуло восемнадцать, мы вместе с Кариной переехали в город. Мы с ней так породнились, что всегда неразлучно были вместе. С ней всегда было весело. Весело было наблюдать, как она проделывала мелкие, но казавшиеся мне весёлыми пакости.

Но вот однажды она предложила мне убить человека. Я долго отказывалась, и даже её коронная фраза не заставила меня передумать. Тогда она пригрозила, что перестанет со мной дружить. Представив то жуткое одиночество и непонимание, которое снова могло бы стать моим спутником жизни, я нехотя согласилась. В конце концов, она ведь сказала, что будет весело...

Сжимая нож в руке, я поджидала жертву в какой-то подворотне, а Карина была рядом. Она всегда бывала где-то рядом, когда я совершала очередное преступление. Но в этот раз всё прошло не так гладко, как раньше. Когда я воткнула в жертву нож, на меня будто нашёл ступор вместе с осознанием того, что я только что сделала. Карина уговаривала меня бежать, но я никак не реагировала, и вскоре её голос совсем затих. Когда приехала милиция, Карины рядом не было, и меня задержали одну. Я была очень зла на неё. Как она могла сбежать? Как она могла оставить меня в одиночестве?.. Поток моих возмущенных мыслей прервал до боли знакомый голос Карины — она сказала, что всегда будет рядом со мной и никогда не оставит меня одну. Я снова была счастлива.

Почему-то вместо тюремной камеры нас с Кариной определили в палату психиатрической клиники. Мои возмущения насчёт одноместной палаты не принесли результатов, поэтому мне пришлось спать на полу — лишь бы Карине было удобно. Больше всего на свете я боялась, что она снова уйдет и оставит меня одну. Я уже не представляла своей жизни без неё.

Каждое утро медсестра давала нам какие-то таблетки, но Карина запретила мне их принимать и каждый раз куда-то всё прятала. Один раз она предложила мне напасть на медсестру, когда та снова принесет лекарство. Я согласилась, ведь это должно было быть весело. Но когда я сделала так, как сказала мне Карина, на меня надели смирительную рубашку. Меня жутко оскорбило то, что Карина, как всегда, осталась в стороне. Пока я, скорчившись в неудобной позе, лежала на полу, она развалилась на моей кровати и громко смеялась. В тот момент я поняла, как же я не хочу её видеть. Я сказала ей, а затем прокричала, чтобы она ушла. Я повторяла, раз за разом всё громче и громче, что хочу её забыть. Странно, но она послушалась. Она ушла, дав мне возможность её забыть. Правда, вместе с ней я забыла и всё остальное...

Через несколько месяцев меня перевели в обычную больницу, а потом и вовсе выписали. Сколько врачи ни старались, я ничего не могла вспомнить. Рассказы моих родителей и всяческих знакомых тоже не приносили пользы — я выслушивала от них, что я была одиночкой по жизни, и понимала, что тут что-то не так, что я должна вспомнить что-то другое.

И вот сегодня я вспомнила всё. Всё, включая последние слова, которые сказала Карина перед своим уходом: «Я вернусь, как только ты меня вспомнишь».

Теперь она снова со мной. Но теперь она не такая, как прежде — она изменилась, попросила у меня прощения и поклялась, что больше не будет ни одного преступления. Я ей поверила и простила её, и сегодня Карина уже предложила мне новую игру.

Мне пора. Карина ждёт меня. Она говорит, что русская рулетка — это весело.

Страшные истории 32. За Олесей

За Олесей



Когда я была лет на шесть поменьше, мы часто (как и все дети в этом возрасте) гуляли во дворе небольшими компаниями. Часто рассказывали страшные истории про всякую неведомую силу, духов и прочее. Так же разговор довольно нередко заходил о магии трёх шестёрок.

Как-то мы ради интереса решили найти квартиру под номером, имеющим дикую историю. Ну естественно, всерьёз никто и не думал о результате, но всё же мы, движимые большим любопытством, решили испытать судьбу. Проверив почти все подъезды в районе, мы немного умерили пыл, но поиски не прекратили. Мы оживлённо шутили на эту тему и вскоре доигрались.

Подойдя к одному из подъездов, я, очутившись у двери, набрала три заветные цифры. Пошёл прозвон, мы напряглись, но трубку долго никто не снимал. Мы уже хотели уйти, но тут мы услышали чей-то голос: "Вы за кем?". Мы немного растерялись, но одна из нас неожиданно выпалила: "Мы за Олесей". В трубке молчали. Недолго думая, мы нажали сброс и убежали прочь.

Спустя некоторое время мы всё это забыли, но несколько дней назад мы на какой-то хрен снова решили позвонить в домофон. Звонила опять я, трубку сняли почти сразу, но не успели мы сказать ничего вразумительного, как всё тот же голос сухо ответил: "За Олесей уже пришли, больше не спрашивайте о ней". Нам всем стало дико страшно и мы начали уносить ноги. "Ну, - подумали мы, - может кто прикололся, но спустя столько лет всё вспомнить". Это просто не укладывалось в голове.

Следующее утро выдалось особенно холодным и унылым. Мы с подругой шли в школу как раз мимо злополучного подъезда. И стали невольными свидетелями следующих событий, у подъезда стояла толпа людей, все они плакали. До нас долетели только обрывки фраз: "Бедная Олеська! Всего 16 лет девчонке!". Мы были очень напуганы и подавлены. За весь день мы практически не проронили ни слова. Мы больше никогда никому не звонили и не подкалывали никого, а так же провели для себя чёткую черту между двумя мирами.

Страшные истории 31. Упражнение от страха

Упражнение от страха



С детства я до ужаса боялся темноты, когда рядом не было людей. Потом я вырос, прочитал разные книги по психологии и решил побороть свой страх. Упражнение для этого было простое — надо остаться одному в тёмной комнате без включённого телевизора, телефона и прочих источников пусть фиктивного, но ощущения человеческого присутствия, и начать думать, что ОНО сзади. Нагнетать свой ужас, оставаясь на месте, пока это не станет привычным дело и страх не притупится.

Обычно меня хватало секунд на пять подобных опытов, после чего я срывался, включал свет, телевизор и т. д. Но зная, что «терпение и труд всё перетрут», всё-таки продолжал эти занятия почти год — правда, безрезультатно. В конце концов, мне это надоело, и я перестал заниматься борьбой со своим страхом.

Прошло какое-то время. У меня появилась жена, родились дети. И вот недавно я остался в субботний вечер один дома. Дети гостили в деревне у бабушки, жена ушла ночевать у родственников. Вспомнив про упражнение, я решил в кои-то веки выполнить его снова. Встал в дверном проёме, ведущем из темной комнаты в слегка освещённую гостиную, и начал нагонять на себя страх, заставляя себя поверить, что ОНО сзади меня. Уже через пару минут внушить себе эту мысль удалось целиком и полностью, и я покрылся холодным потом. Не выдержав, подумал: «Ну всё, хватит», — и сделал шаг в гостиную, попутно мимоходом взглянув на зеркало в серванте. В отражении чуть выше и левее моей головы горели два красных глаза, а темная комната за моей спиной была не просто тёмной, а черной. Я попытался рвануться вперёд, но ноги не слушались, и я просто упал. Не поднимаясь, пополз вперёд, пытаясь убедить себя, что увиденное мне просто померещилось. Наконец, выбежав из квартиры, я долго сидел на лестнице, не решаясь вернуться в квартиру.

Утром приехала жена не в самом лучшем настроении и нашла меня спящим в подъезде. Она растолкала меня и спросила:

— Что ты сделал со своими волосами?!

Я не мог понять, что она имеет в виду. Тогда жена вытащила из сумочки зеркало и дала мне. Я увидел, что волосы на левой половине моей головы стали совсем седыми, а на правой половине волос нет вовсе — как будто кто-то постриг меня «под ноль». Жена завопила:

— И как это понимать? Ты что, наркотики принимал? Кто тебе покрасил волосы?!

Ничего не поняв из моих невнятных бормотаний про ужас в комнате, она вошла в квартиру. Через пару секунд я услышал её крик:

— Ах, так ты ещё и обои испортил?!

Зайдя в квартиру, я увидел на стене гостиной криво написанное чем-то тёмно-красным слово: «METUS».

Страшные истории 30. Колыбельная

Колыбельная



Страх. Пронизывающий, жуткий, холодный, липкий. Он всегда со мной... теперь всегда со мной. Воспоминание не дает покоя. Мысли, как мельничные жернова, со скрипом елозят у меня в голове, а мозг определяет только одно чувство из всех. Страх.

Это случилось больше года назад. Я был обычным парнем. В меру симпатичный, в меру умный, работящий, такой, каких много на земле. Был не таким, что сейчас: руки трясутся, седина на висках, взгляд неживой... Откуда у двадцатипятилетнего парня седина, почему трясутся руки и что вообще произошло? Я расскажу...

Это произошло летом 2011 года. Июль, жара, полуголые парни сидят у фонтана, девочки в топиках и мини-юбках снуют по городу. Намечалась неплохая тусовка — был день рождения моего друга. Как и договаривались, все встретились в три часа дня на площади, чтобы друг сказал, куда едем и где празднуем. Он решил, что нет ничего лучше, кроме как этот день провести на природе. Так и сказал:

— Ну что, мальчики и девочки, мы едем на природу! Нет ничего лучше, чем отдых в кругу друзей в тишине леса у прохладной речки! А если честно, чуваки, меня задолбала эта жара! Так что ноги в руки и по машинам, по машинам!

А так как город у нас небольшой, даже, скажем так, маленький, немудрено, что в лесу мы были уже где-то минут через сорок. Кто чем занимался — я с парнями ставил палатки, кто-то огораживал камнями место для костра, кто-то мангал ставил. Девчонки резали мясо и развешивали везде мешки для мусора. Мы же хомо сапиенсы, культурные, как ни как. В общем, все было отлично. Незаметно наступил вечер, все веселились, остатки мяса дожаривались, пиво и водка допивались. Естественно, большая часть нашей дружной компании была уже, так сказать, подшофе. Ближе к полуночи пошли пьяные разговоры, страшные истории, кто-то уже просто без задних ног спал в палатке, влюбленные гуляли в лесу или сидели у речки и смотрели на звезды. А я был один, моя любимая уехала к родственникам, поэтому и не пошла. Но у нас был уговор — созвониться после полуночи. Как только часы пискнули, извещая меня, что пора звонить, я отошел от костра и набрал ее номер. Пока разговаривал, сам не заметил, как вошел в лес и забрел довольно-таки далеко. Так бывает. Вроде идешь, разговариваешь, кустики пинаешь, травку топчешь, палочкой что-нибудь на земле рисуешь, а когда приходишь в себя — стоишь и хлопаешь глазами с немым вопросом в голове: «И когда это я успел сюда зайти?».

В общем, закончив разговаривать и попрощавшись со своей девушкой, я стоял и думал, где же я и как вообще найти путь обратно. Это было странно — до этого я ни разу не жаловался на то, что у меня нет способности к ориентированию по местности, наоборот, я всегда как будто чувствовал природу. А тут заблудился.

Покрутившись на месте, я выбрал направление и пошел туда, где по моим прикидкам должна была находится наша стоянка. Но вышел я на полянку. Мне сначала стало просто жутковато. Представьте: темная ночь, полная луна — причем не желтая, а бледная, даже серебристая — освещает деревья мертвенным светом, и ни звука — не скрипят деревья, никто не угугукает, не крякает, не рычит. Вообще нет звуков. Так, как будто их за ненадобностью удалили из нашего мира. А на краю полянки стоит домик, не маленький, но и не большой, обычная деревенская изба. Рядом пристрой — наверное, мастерская или сарай. Вот от этой жутковатой картины мне и стало не по себе. Честное слово, был бы в галстуке, то обязательно чуть-чуть бы его расслабил, чтобы дышать стало свободнее. И ведь в чем проблема — сколько бы я с друзьями в этом лесу ни был, ни разу не слышал про избу и не видел ее. Откуда она?

Я пошел к избушке. Да, страшно, да, неуютно, но как найти дорогу назад, я не знал. И это на тот момент казалось мне самым рациональным решением.

Я ошибался...

По мере приближения к дому я стал различать звуки, доносящиеся из окна. Ставни у него были старые, высохшие, и одна из них болталась на одной ржавой петле. Звуки были странные, от них веяло угнетенностью, болью, потерей. Чем ближе я подходил, тем яснее мне становилось, что это кто-то поет. Слова я никогда не забуду:

— Баю-бай, баю-бай,
Ты, собачечка, не лай,
Ты, собачечка, не лай,
Нашу Машу не пугай.

Чем ближе я подходил к домику, тем медленнее, неувереннее и тише становились мои шаги.

— И в дудочек не гуди,
До утра не разбуди.
А приди к нам ночевать —
Нашу Машеньку качать.

Шаг.

— Баю-бай, баю-бай,
Ты, собачечка, не лай,
Белолапа, не скули,
Нашу Машу не буди.

Я уже был совсем близко к дому, но решил сначала заглянуть в окно.

Еще шаг.

— Ночка темная, не спится,
Наша Машенька боится.
Ты, собачечка, не лай,
Ты мне Машу не пугай!

Последние слова, можно сказать, выкрикнули, если это можно назвать криком, потому что голос больше походил на скрип пенопласта по стеклу. Я заглянул в окно. Там было темно. Но недостаточно для того, чтобы я не увидел, что около печи стоит, склонившись над кем-то, женщина. Я не смог определить, сколько ей лет и кого она такой песней убаюкивает. Но голос... от него волосы становились дыбом.

На пару секунд женщина замолчала, а затем продолжила, как старая, заезженная пластинка на допотопном граммофоне:

— Смотри, малыш, там кто-то ходит,
Ты слышишь шепот за окном?
Он ходит, бродит, не заходит,
Но он опять с большим ножом.

От этого голоса я как будто впал в ступор, тело одеревенело, словно я стал статуей, а страх и ужас, которые наводил на меня этот голос, заставил бегать по всему моему телу толпы мурашек. Они казались мне уже не мурашками, а муравьями, которые решили со своего среднего размера муравейника переползти на мое тело... Казалось, все мои мысли замерзли. Этот голос поглощал меня целиком — душу, тело, все. Мозги будто стали жидкостью, а затем они превратились в пар и стали выходить из черепа сквозь глаза, нос, уши, рот.

Я хотел отойти от окна, убежать, уйти далеко-далеко, чтобы больше не слышать этого... или хотя бы зажмуриться и заткнуть уши, но нервные импульсы, которые должны были поступать от мозга к конечностям, не достигли кончиков пальцев. Я не чувствовал тела, а женщина продолжала петь и вроде кого-то взяла на руки и начала качать:

— Он близко, скоро он придет,
Злой дядя в двери к нам войдет.

Я уже не мог стоять на ногах и тут услышал, как сзади нарастает хруст веток, сминаемых подошвами и телом, судя по звуку, кого-то немаленького и нелегкого. Кто-то шел в сторону этого дома, и довольно быстро. Женщина вскинула голову, но получилось это у нее как-то механически, будто она не человек, а сломанный робот:

— О, ты слышишь? Кто-то рядом!

Она сделала движение рукой. Жест был похож на то, как несмышленому ребенку делают легонький щелбан по носу.

— Притаился, прожигает взглядом...

И тут она посмотрела на меня. Я думал, что пугаться мне уже дальше некуда. Но, как оказалось, еще много докуда можно пугаться. Потому что она смотрела сквозь меня, я для нее словно не существовал, будто меня не было. Смотрела женщина мне за спину. Туда, откуда доносился хруст веток. А я... я даже не мог повернуться.

— Ты спи, малыш, спи сладко, мое солнце...

В последних словах мне показалась грусть, но, может, я ошибаюсь — трудно в таком голосе разбирать эмоции.

— Ведь мы с тобою завтра не проснемся...

И в этот момент, когда женщина закончила петь, из леса вышел мужчина. Он был огромный. Правда. Он остановился и как будто принюхался, а потом побежал на меня. В руках его был огромный нож. «Все. Прощай», — подумал я сам себе. Но мужик пробежал сквозь меня и вломился в дом. И вот в этот-то момент у меня подломились коленки, и я упал. Из дома доносились звуки жестокой борьбы, а потом механический крик женщины, но в нем я услышал боль. Странно было чувствовать боль в механическом голосе. Потом мужчина вышел из дома. Он был весь в крови, и его нож тоже. Посмотрев на меня, мужчина вроде как прозрел и, хищно улыбнувшись, подошел ко мне. Остановившись около меня, он спросил:

— Ты ведь никому ничего не расскажешь, правда, мальчик?

Голос его был такой же механический, как и у женщины. А я — я не мог ему ничего ответить, горло сдавило спазмом от всепоглащающего страха, я даже не мог просто кивнуть. Но он воспринял это по-своему. Он так же, как и дама, резкими движениями пожал плечами и сказал:

— Ну, на нет и суда нет.

И воткнул нож мне в голову.

Очнулся я уже на нашей стоянке. На часах было пять утра. Вокруг меня столпились все мои друзья. Парни рассказали мне, что где-то час назад я с бешеным криком выбежал из леса, голова у меня была в крови, там был глубокий порез. Они меня кое-как словили и уложили на землю, придавив руки и ноги. И держали, пока я не успокоился. А потом девчонки дали мне зеркало. Я увидел, что я поседел. Где я был, никто не знал — они три часа ходили и искали меня в лесу. Но я сам выбежал к ним. К счастью...

После того дня мне каждый день снится одно и тоже — женщина с кем-то на руках и мужчина с ножом. Всегда переживая этот сон, будто наяву, я думаю, что скоро не выдержу...

Страшные истории 29. Ночной разговор

Ночной разговор



Когда мне было 16 лет, я поехала к своей тете в деревню, думала, отдохну на свежем отдыхе, тем более было лето. Весь день провели на природе, в лесу. 

Наступила первая ночь, меня уложили в спальне для гостей, я заснула, но среди ночи резко проснулась от того, что кто-то смотрит на меня, увидела возле окна сидит женщина и расчесывает длинные предлинные волосы, она очень пристально смотрит на меня, я подумала, что кто-то еще приехал в гости. Я села на кровать, и эта женщина начала меня расспрашивать шепотом, спрашивала, чья я дочь, как зовут моих родителей, бабушку, дедушку, я не могла отвести от нее глаза, отвечала, она задавала вопросы про тех людей, о которых я ничего не знала и не была знакома, она много говорила о своем сыне, сказала, что его убили, когда ему было 2 года. Начало светать, она резко сказала «мне пора», и я как будь-то очнулась, но женщины уже не было. Со всех ног я побежала в соседнюю комнату, где спали мои двоюродные братья, рассказала им о том, что какая-то женщина приехала к ним в гости, но они ничего не понимали. Когда все проснулись, я рассказала им как все было, но меня все уверяли что это был сон. Я спрашивала тетю про тех людей, о которых она у меня интересовалась, но тетя говорила, что не знает их. Мне захотелось уехать домой, но родители должны были приехать на следующий день.

Ночь вторая: я попросила своего младшего брата спать со мной в комнате. Я долго не могла уснуть смотрела на окно, но вскоре заснула, проснулась опять ночью увидела как в ногах моего брата сидит эта же женщина и смотрит на нас, я закричала, разбудила брата, но он ничего не почувствовал и уже точно решил, что я сумасшедшая!!!

На утро опять я в красках обо всем рассказала, и тетя предложила обратиться к местной гадалке. Мы пригласили ее, она начала рассказывать: здесь было убийство троих человек. Мужчина, женщина, ребенок примерно 2-3 лет, их души не могут успокоиться, нужно в церкви поставить три свечки. Уходя, гадалка сказала, что женщине что-то нужно, разберите половицы возле окна в гостевой спальне и вынесите этот предмет в полнолуние во двор. Моим братьям не терпелось, они тут же разобрали половицы, и нашли там гребешок для волос. Все так и сделали, поставили свечки, вынесли гребешок во двор. Мы с родителями уехали обратно в город, больше я не езжу в деревню с ночевкой, а мои братья при встречи всегда вспоминают эту историю.

Страшные истории 28. Старинная игра

Старинная игра




- Вы уверены, что правильно его поняли, лейтенант? Он хочет поставить пьесу?
- Так точно, сэр.
- На этот раз о маркизе де Саде?
- Именно так, сэр.
- И он по-прежнему хочет, чтобы я играл в ней?
- Он настаивает на этом.
- Хорошо, - сказал доктор Клеф. – Я помню, что надо делать.

Он был похож на одного из великанов Рабле – огромный, с широченной улыбкой и добрыми голубыми глазами.
- Здравствуй, Фернанд, - сказал Клеф. – Как поживает наше королевское высочество?
Вопреки ожиданию, гигант не откликнулся ни на собственное имя, ни на громкий титул. Сегодня он по своему обыкновению сменил костюм , вырядившись в полном соответствии с французской модой XVIII века – шелковая сорочка, жабо, камзол, расшитый серебром, и белоснежные кюлоты. Жесткие курчавые волосы сзади были собраны в неряшливый хвост. Неизменным осталось только лицо – открытое, доброжелательное, с легкой хитринкой. Склонившись над огромным рулоном бумаги, Фернанд сосредоточенно писал что-то остро заточенным пером. Заинтригованный, Клеф подошел к великану поближе и заглянул ему через плечо. Так и есть – бессмысленные каракули.
- Фернанд, - снова позвал Клеф. – Фернанд, ты меня слышишь?
И вновь молчание.
- А, понял. Донасьен, друг мой!
- Да? – мягким рокочущим басом отозвался великан. – Это вы, де Ла Рю? Как продвигается наша репетиция?
- Все в порядке, дорогой маркиз, - заверил гиганта Клеф. – Небольшие трудности с массовкой, но ничего такого, с чем нельзя было бы справиться.
Вопреки обыкновению, Клеф не лгал. Было первое число месяца, и в сотрудниках класса D ощущалась определенная недостача.
- Увы, - вздохнул Фернанд. – Сумасшедшие есть сумасшедшие. Иногда я жалею, что в Шарантон не сажают нормальных людей вроде нас с вами. Как это облегчило бы мою задачу! Но давайте вернемся непосредственно к спектаклю. Как вы находите текст пьесы?
- Он замечателен. Эпизод, в котором Франсуаза ласкает спящую Дюпри, может сравниться лишь со сценой, когда обе эти либертинки поедают печень еще живого Ориньяка.
- О да, - сказал Фернанд с улыбкой гурмана, - это моя любимая сцена. Надеюсь, вы понимаете, что, изображая все эти ужасы, я преследую единственную цель – внушить зрителям отвращение к подобного рода зрелищам. Добродетель должна восторжествовать, так ведь, любезный де Ла Рю?
- Само собой, - сказал Клеф. – В этом и заключается весь пафос вашей пьесы – тело можно осквернить, душу – никогда.
- Как хорошо вы это сказали! – Фернанд потянулся всем телом и сладко зевнул. – Вот только концовку я исправил.
- Да? – Клеф притворился удивленным. – И как же теперь кончается пьеса?
- Она кончается торжественным актом съедения.
- И кого будут есть – Франсуазу или Дюпри?
- Прослушайте это стихотворение, мой друг, и вы все поймете.
Фернанд откашлялся и, приняв подобающую позу, продекламировал:

Ужин кончен, время – мукам.
За окном плывет луна.
Он хорош с зеленым луком
И бутылкою вина.
Впрочем, нет – и с черствым хлебом
Он достоин короля!
Эх, откушать его мне бы,
А потом – пускай петля!
Сохнут гренки, соус стынет.
В животе мурлычет лев –
Обещал явиться ныне
Мой приятель – доктор Клеф!

- Браво, Фернанд, - кисло сказал доктор Клеф. – Поразительное по своей глубине стихотворение. Все-таки, на прошлой неделе, когда ты притворялся графом Толстым, у тебя вышло лучше. Сейчас же тебе явно не хватило выдержки. Да и над образом стоит поработать: в твоем де Саде я не увидел подлинной творческой одержимости. Он у тебя годится разве что за прилавком стоять.
- Знаю, - понуро опустил голову гигант. – Но если стать великим актером - не моя судьба, я по крайней мере могу оторвать вам голову и высосать мозг из костей, так ведь?
- Я бы не советовал, - сказал Клеф. В следующий миг над ним нависла огромная тень, и рокочущий бас произнес:
- Мне очень стыдно, доктор, но есть людей у меня получается намного лучше.

- Сэр, могу ли я задать вам вопрос?
- Что? А, это вы, лейтенант. Задавайте, у меня есть пара минут.
- Как прошла эта, гм, «репетиция»?
- Ничего особенного. Мы просто играли – как обычно.
- Откуда он берет эти дурацкие идеи, сэр?
- Из фильмов, из книг. У него очень восприимчивый разум. Уходя, я заметил у него на столике Хемингуэя. Уведомите меня, когда он захочет поймать розовую форель.
- Постойте, сэр! Вы работаете с ним уже столько лет – с чего все началось? Что было первым?
- Книжка, - задумчиво сказал Клеф. – Детская книжка. Помню, он прочел мне «У Мэри был барашек». Потребовалось двадцать семь операций, чтобы сохранить хотя бы часть моего лица.

Страшные истории 27. Легенда замка Рожмберг

Легенда замка Рожмберг



Очевидцы описывают женщину-привидение одинаково: она всегда одета в длинное белое платье, а в правой руке держит связку ключей. Стоит обратить внимание на рукава ее платья: они чудесным образом меняют свой цвет. Если Белая Дама махнула вам белым рукавом – ждите свадьбы, красным — готовьтесь к пожару, черный цвет рукава – верный признак несчастья, болезни, смерти. ... 

Случилось это ранним утром 44-го. Две девушки в военной форме подошли к замку Рожмберк, отворили тяжелые двери и стали подниматься по лестнице. Первой шла Гертруда. На какой-то момент ей показалось, что в замок следом за ними вошел еще кто-то: скрипнула дверь, потянуло сквозняком... Обернувшись, Гертруда только было собралась сказать об этом подруге, как услышала ее крик. Та стояла, застыв в неловкой позе и с ужасом смотрела на окно. Тут Гертруда и сама онемела: с трехметровой высоты на них укоризненно смотрела женщина в белом платье с черными рукавами. Осуждающе покачивая головой, женщина молча указывала на вход. На какое-то мгновение девушки отключились, а когда пришли в себя, то в окне уже никого не было.

Спотыкаясь и падая, подруги помчались вниз по лестнице. К выходу они добрались совершенно поседевшими. Примерно так описывают происшедшее в 1944 году событие чешские исследователи. В то лето возле замка Рожмберк базировался лагерь женской нацистской организации «Бунд Дойчер Мадел». Юные фашистки, услышав рассказы подруг, забыли о войне и бросили все свои силы на поиски знаменитого европейского привидения. Но Белая Дама, похоже, до разборок не опускается. Свое отношение к нацисткам она выразила еще при первой встрече: Гертруда и Мария всю оставшуюся жизнь провели в психушке

Страшные истории 26. Тень

Тень




Не хочу никого пугать или развлекать страшными байками на ночь, просто хочу поведать свою историю, чтобы укрепить веру в сверхъестественное и неизученное. Я по образованию психолог, поэтому стараюсь отдавать себе трезвый отчёт о произошедших со мной в детстве событиях, но до сих пор не нахожу на них ответа. Эта история произошла со мной лет 15 назад, и мне было 10 лет.

У нашей семьи существовал обычай: летом приезжать в гости к бабушке по матери в другой город. Её квартира была, как говорится в простонародье, "нехорошая", в ней неприятно было находиться, ночами иногда можно было слышать, словно кто-то закручивает лампочку на потолке или за шкафом появлялся какой-то странной шелест - фольги или бумаги. Домашних животных или крыс, мышей в квартире не водилось. Бабушка сама рассказывала о том, что ночами ей иногда плохо спалось, говорила, что однажды проснулась оттого, что чья-то "мохнатая рука" душила её из-под кровати, а сам я был свидетелем того, что она могла лунатить ночами, открывать глаза во время сна. Но всё это вроде ничего, мы приезжали с семьёй на отдых к бабушке, на море и потому старались не замечать неприятных мелочей, пока не произошло более сильное и для меня эмоционально насыщенное событие.

Неподалёку жила другая бабушка по отцовской линии, с ней мы редко контактировали, потому что она была замечена в "деревенской магии" что-то подкладывала, подсыпала и моя мать старалась отгородить нас от её общества, но раз или два из уважительных побуждений всё же посещали её по приезду на отдых.

И вот как-то возвращались от неё с ужина, а было уже 22 часа примерно, темно...
Отец и мать зашли в квартиру первыми, а я за ними и должен был закрыть входную дверь, но вдруг почувствовал чьё-то присутствие на лестничной площадке за спиной, хотя там точно никого не было и быть не могло, одновременно с этим я краем глаза заметил высокую худощавую тень на стене, которая должна была падать от человека, стоящего предположительно по центру лестничной площадки, но я обернулся никого не увидел. Это всё происходило, конечно, в считанные секунды. Сердце от адреналина заколотилось и я стал быстрее закрывать дверь, а её кто-то не даёт закрыть! по ощущениям, словно кто-то её на резинках обратно тянет, я был в недоумении.

Отец мой, наверное, почувствовал или заметил, что я замешкался, закрыл дверь сам. Как помню, меня тогда охватил шок совместно с непониманием произошедшего, но на этом история не закончилась. Мы через некоторое время сели с семьёй за стол и вдруг я услышал чётко и ясно звонки в дверь. Я сказал родителям, что пойду посмотрю в глазок кто звонит, но они меня остановили и сказали, что никто не звонит, они даже, показалось, сами перепугались, поэтому я отмазался, что мне, наверное, показалось. Но на самом деле эти звонки меня ещё больше озадачили, чем предшествующее событие с тенью, вернее, если я мог себя убедить в том, что тень мне померещилась или, если притянуть за уши, тенью оказался какой-то хитро спрятавшийся сосед, то со звонками точно ошибки быть не могло, они были ясные и отчётливые.

Можно сказать, что это была звуковая галлюцинация, но со мной ни до, ни после этого события ничего подобного не происходило.

Страшные истории 25. Диктофонная запись

Диктофонная запись




Пожалуй, более отвратную погоду для декабря сложно придумать. Столбик термометра четвертый день стоит на нуле. С неба накрапывает мелкий дождик, на дне луж коварно притаился лед, ожидая, когда запоздалый пешеход ухнет со всей силы в воду. Хорошо, если одежду испачкает, а ведь может и в «травму» попасть.

Так, начну свой рассказ....

В тот день я ступал по тротуару, словно сапер, нащупывая американскими берцами наиболее безопасный путь, пытаясь удержаться на коварной наледи и ежась от ветра. Даже вечерние предновогодние огни не радовали глаз. Из окон светило уютом, теплом. Казалось, у людей все хорошо — семья в сборе, смотрят телевизор, обсуждают планы на праздники. А я иду без цели по мокрому городу. Мне совершенно не хочется возвращаться домой. Кто меня ждет? Кому я нужен? Я и порядок давно не навожу просто потому, что никто не заглянет ко мне в гости, никто не оценит стараний и не осудит за бардак. Ну, а мне и так сойдет.

Впереди меня замаячила девушка в красном кожаном плаще. Черные волосы красиво спадали на плечи, струились по лопаткам. Дождь словно боялся задеть эту красоту, капли воды стекали по волосам, не задерживаясь.

Познакомиться, или не стоит? Она само великолепие, а кто я? Ряженый вахтер на службе вооруженных сил. Стою на КПП воинской части сутки через трое, а в выходные бесцельно гуляю по улицам. Солдат-контрактник. Да, получаю неплохо, но без образования, без каких-либо перспектив. Кому я нужен? А может, все-таки рискнуть?

Я ускорил шаг и скоро догнал незнакомку. Ее лицо словно было списано с картины. Огромные голубые глаза, чистая бледная кожа, тонкая яркая линия губ и вздернутый носик. Нет, она меня пошлет. Я быстрым шагом прошел еще сто метров, возле фонарного столба развернулся, чтобы последний раз полюбоваться идеалом.

Девушка подошла к пешеходному переходу, посмотрела налево, направо. Ах, какой у нее был профиль... Дальше, помню, меня ослепил свет фар, потом глухой удар, визг тормозов и красный плащ, распластанный по мокрому асфальту. Камазист вызвал скорую, а я вдувал новые и новые порции воздуха в ее алые губы. Я лупил по груди и качал, словно насос, ее мертвое сердце. Скорая подъехала через пять минут. После того, как меня оттащили, я тупо стоял и наблюдал за действиями врачей. Смерть наступила мгновенно — так мне сказал усатый мужик в синей куртке.

Каждый день потом я видел ее во сне. Я подходил к ней, мы знакомились, и груженый «КамАЗ» пролетал мимо, забрызгав ее красный плащ. Иногда она меня посылала, иногда говорила свое имя, но всегда она оставалась жива. Марина.

Со дня тех событий прошел год. Сослуживцы говорят, что я стал еще более нелюдим и молчалив. Нет, на самом деле, я очень разговорчив. Но говорю я в основном с диктофоном. Я гуляю по улице и наговариваю в гарнитуру свои мысли, воспоминания, изливаю в цифровое лоно плеера свою боль. Гарнитура — лучшее изобретение человечества. Человек, который бормочет что-то в микрофон, не кажется таким психом, как человек, разговаривающий сам с собой.

Сейчас я иду по той же улице, что и в тот роковой день, когда я встретил и потерял свою любовь. Неизменно светят фонари, предновогодние гирлянды.

Пятнадцатое декабря две тысячи тринадцатого года. Восемнадцать пятьдесят семь. Без семи минут год назад она умерла. Прости, Мариночка, что не познакомился с тобой тогда. Прости, что струсил.

Черт! Не может быть! Ребята, я вижу впереди себя красный плащ и черные волосы. Марина!!! Это она. (частый стук шагов, сбитое дыхание)

Марина, неужели врачи ошиблись? Вы живы!!! Я так боялся!

(тишина)

Вы меня, наверно, не помните. Вы год назад попали в аварию. Я хотел с вами познакомиться, но испугался. И тут «КамАЗ». А врач сказал, что вы мертвы.

(снова тишина)

Как мертвы? Вы шутите? Да я вас вижу и могу даже дотронуться. Вот. Значит, вы живы. Мариночка, не уходите, пожалуйста. Я вас год оплакивал. Вы — любовь всей моей жизни. Да я же ради вас хоть на край света...

(тишина)

Да, да, Марина. Я хочу быть с вами!

(голос, словно прорвавшийся в эфир радиостанции с другой волны — тихий, безжизненный, но определенно принадлежащий женщине)

Тогда пойдем.

(треск, помехи, грохот, снова треск)

* * *

Я фельдшер скорой помощи. 15 декабря 2013 года в 19.04 мне поступил вызов на ДТП. Обычная «дорожка» — «КамАЗ» раскатал по дороге молодого парня. Черепно-мозговая, куча переломов. Смерть наступила мгновенно. Водитель «КамАЗа» утверждал, что парня словно толкнули, хотя рядом с ним никого не было. Гаишники позже сказали мне, что он даже предъявил запись с видеорегистратора.

Когда мы паковали труп, я узнал парня. Примерно год назад на этом же перекрестке он пытался реанимировать мертвую девушку. Я многое повидал, но тогда меня впечатлила остервенелость, с которой он делал совершенно незнакомой девушке искусственное дыхание.

Ну да ладно, не в этом суть. Вчера ко мне пришла сестра, с которой мы дежурили в ту ночь. Бледная, вся в слезах, она показала мне диктофон. Света пояснила, что нашла его на полу в конце смены, а сегодня решила прослушать, чтобы знать, кому возвращать.

Я молча включил его на воспроизведение. Мы полночи слушали записи, познавая внутренний мир молодого человека. Мы раз десять прогоняли последнюю запись, после чего я ее застенографировал и теперь предоставил вашему вниманию. Ведь вы любите мистику, а я за двадцать лет работы от нее устал.

Страшные истории 24. 16 необычных убийств

16 необычных убийств



16. 36-летний Алекс Мийтус был убит своей женой при помощи двадцатидюймового вибратора. Миссис Мийтус надоели извращенные сексуальные вкусы ее мужа и, однажды ночью, во время долгого "разогрева" перед сексом, она с силой засунула вибратор ему в анус на всю длину, чем вызвала множественные разрывы и кровотечения нескольких внутренних органов, что и повлекло за собой смерть.

15. Питер Стоун, 42-х лет, был убит своей восьмилетней дoчерью, которую только что выслал за провинность в ее комнату, оставив девочку без обеда. Маленькая Саманта Стоун решила, что если она осталась без обеда, то никто в доме не заслуживает обеда. После чего подсыпала 72 таблетки крысиного яда в кофеварку отцу. Папаша глотнул кофе и свалился замертво. Судья пожалел маленькую девочку, решил, что та проделала операцию с таблетками, не осознавая, что творит и ограничился условным наказанием. Месяц спустя, Саманта попыталась отравить и мать, используя проверенный метод.

14. Семнадцатилетний Давид Дэнил был убит своей подружкой Карлой, после того, как "попытался настоять на своем и привлечь ее с себе". За это он получил толчок в грудь. Плюс четыре пули из двуствольного карабина. Карабин Карле отдал папаша, за час то этого. На всякий случай.

13. Хавьера Халоса, которому было 27 лет, прикончил владелец квартиры, которую снимал Хавьер. Он, видите ли, задержал квартплату на 8 (восемь!) лет. Домовладелец Керк Вестон забил квартиросъемщика сиденьем от унитаза.

12. Одинадцатилетнюю Мэри Ли Купер задушила собственная годовалая сестра. Сестра залезла на ее лицо, пока Мэри спала и сама уснула, вызвав у Мэри асфиксию.

11. Мэган Фри, которой было 44 года, умудрилась умереть от руки одновременно 14 (!) полицейских. Она занималась бродяжничеством и забрела на специальный полигон, декорацию нескольких городских улиц, где полицейские занимались отработкой стрельбы по мишеням. Увидев осторожно идущих по улице полицейских, Меган выпрыгнула из окна декорации прямо перед ними с криком: "Бух!". Полицейские решили, что это выпрыгивающая мишень и выпустили по ней 67 пуль (40 из которых поразили цель). В своем позднейшем отчете один из полицейских написал: "Она выглядела как просто очень реалистичная мишень".

10. Чтобы убить семнадцатилетнюю Фиону Гивен, ее бывший бойфренд нанял пофессионального убийцу. Причиной заказа, стал, естественно, разрыв их отношений. Убийце было обещано 500 000 $. После успешного "устранения" Фионы, киллер убил и шестнадцатилетнего заказчика, так как узнал, что отец последнего сидел в тюрьме за изнасилование, а мать работала гладильщицей, так что ни о каком полумиллионе не могло быть и речи.

9. Луис Зарагоза, шестидесяти восьми лет, был убит во время того, как собирался выезжать из дому на работу. Его жена, Ли Зарагоза, целый год планировала его убийство и четыре раза до этого перерезала тормоза в его машине. Когда Ли, с ножом в руках, только собиралась перерезать тормоза в очередной раз, Луис незаметно подкрался к ней сзади. Он схватил ее и с силой развернул к себе лицом (видимо для нанесения тяжких побоев). Она поскользнулась, упала на него и случайно вонзила нож прямо в сердце мужу. Он скончался на месте.

8. Джулия Смит, 20 лет отроду, была убита своим братом Майклом за то, что слишком долго разговаривала по телефону. Майкл до смерти забил сестру трубкой беспроводного телефона, после чего несколько раз пырнул ее обломком сломанной телефонной антенны.

7. Сержант армии Джон Джо Винтер уничтожил свою "ходящую на сторону" жену, заполнив ее машину Тринтинитратом, взрывчаткой сходной по составу с С4. Форд Таурус, который она водила был буквально забит 750 килограммами взрывчатки, по обьему даже большей, чем та, что использовалась при взрыве в Оклахоме. Взрыв, произошедший на шоссе был виден за 14 километров. Не было найдено никаких останков машины или жертвы. Только 55-ти метровый кратер и 500 м разрушенного шоссе.

6. Гомосексуалист Майкл Льюис разозлился на своего партнера и решил отомстить. Месть его была вдохновлена фильмом "Крепкий орешек - 3". Он довел своего бойфренда Тони Бэри до состояния полной прострации и апатии, введя ему определенные наркотики, так что жертва вяло реагировала на окружающий мир (тем не менее бодрствуя), потом раздел его, нацепил двусторонний щит с надписями: "Смерть ниггерам!" с одной стороны и "Господь любит Ку-Клукс-Клан" — с другой, после чего выставил Тони на улицу в нижнем Гарлеме. Через две минуты Тони не стало.

5. Джея Ньютона убил сослуживец, на месте работы, во Флоридском Морском парке, сбросив на Джея 20-ти тонную тушу касатки, в то время, как Джей инпектировал бассейн, нырнув в него. Брайан Хартли сбросил касатку, освободив специальное крепление, отчего Джея раздавило, а четверть воды из бассейна вылилось наружу.

4. 34-летний Карл Денсинтер был убит коллегой, в то время, как пытался доказать что-то в споре. Сан Аморе Пет — так звали коллегу — отключил автопилот на тестируемом самолете Боинг 747. Но во время посадки автопилот не включился и Денсинтер взорвался вместе с самолетом во время вынужденной посадки.

3. Мэри Драйдли, Джозеф Коулз и Хэвен Джиллиз были убиты в Нью-Йорке. Дело было в том, что семилетнего Дэвида Сми оставили одного в комнате отеля, вместе с его шестилетней сестрой, на 26 этаже (родители отправились поиграть в казино, принадлежащее отелю). Детям стало скучно и они решили, что будет весело давить "маленьких муравьев, которые там, внизу" (проходящих внизу людей). Они начали с фруктов, от которых быстро перешли к стульям, телевизорам и даже ящикам от шкафов. Трех муравьев детям удалось раздавить.

2. Конрад Мидльтон, которому было 26 лет, был убит своим братом-близнецом Брайаном из-за ссоры по поводу того, кто должен получить в наследство отцовский дом после смерти родителей. У Конрада были проблемы с носом, он не чувствовал запахов. После ссоры Брайан закрыл все двери и окна в доме, открыл газ, потом оставил на видном месте коробку с сигарами, зажигалку и, рядом с ней, записку: "Прости, что погорячился, выкури "трубку мира". Брайан" и ушел из дому. Дом наполнился газом, спустившийся вниз Конрад решил выкурить сигару, вследствие чего, дом взорвался, а с ним и Конрад.

1. Гэйл Квинз, 23-х лет, была убита бойфрендом по имени Матью Кэлавэй, работавшим в зоопарке. Причина — она отказалась переспать с ним. Он пригласил ее в зоопарк, чтобы посмотреть, как кормятся львы. Завел ее в комнату с выдвигающейся панелью вместо одной из стен и большой раздвижной дверью. Он сказал ей, что это специальная комната для наблюдения за животными. Потом, под предлогом "покурить" он оставил ее в комнате, заперев там. Внезапно панель поднялась, а за ней показалось огромное стекло со множеством людей за ним, удивленно смотрящих на нее. Она начала было кричать и объяснять им, что они стоят не за той стороной стекла, когда вдруг поняла, что САМА стоит не там, где надо. Открылась раздвижная дверь и три голодных льва ворвались в вольер. Гэйл смогла выжить в течении двух дней в больнице, после чего скончалась от множественных травм, несовместимых с жизнью.

Страшные истории 23. Что со мной?

Что со мной?



Не знаю, насколько правдивы истории на этом сайте — не сочтите за грубость, так как ранее мне не доводилось здесь бывать. В принципе, я подобные вещи не читаю, но, знаете, сил уже нет молчать, а то совсем не с кем поделиться — глядишь, сочтут за сумасшедшего.

Итак, ближе к делу. Начну с первого инцидента, который хорошо запомнился моим родителям, но не мне. Мне было 7, а может, и 8 лет, точно не скажу, но я был уже достаточно взрослым ребенком. Практически в любое время суток, чаще ночью, я начинал кричать во весь голос. Доходило до истерик, и родители не могли меня толком успокоить. Как ни странно, подобное происходило лишь дома. Я якобы видел что-то, и чаще всего это «что-то» сидело на шкафу в моей комнате. Описывал я его примерно так: покрытое черной шерстью тело, большая голова, маленькие глазки, улыбка до ушей, которая больше походила на оскал. Оно постоянно улыбалось, глядя на меня. Мне особенно запомнилось, что, когда я доказывал родителям, что оно сидит вон там на шкафу, оно начинало истерически давиться от смеха.

Все это продолжалось долгое время. Пытались помочь разными способами, но ничего не помогало. И тут родители решились отвести меня к какой-то «бабке», хотя они всегда были ярыми противниками подобных вещей, но переступили через себя. И знаете, свершилось чудо — больше я не видел этого «товарища».

Потом примерно в 15 лет я начал замечать, что вижу что-то краем глаза. Это были люди, животные, разные предметы, которых там не было. Я обследовался, и не раз — никаких отклонений не нашли. Первое время я списывал всё на хорошее воображение, ведь все это были не очень четкие образы. Иногда даже сложно было сказать, что конкретно я видел. Когда это происходило где-то днем на улице, не было проблем — но, когда я дома был один и вдруг как будто кто-то проходил мимо меня, становилось невероятно жутко, ведь, обернувшись, я видел, что никого нет.

В студенческие годы ко мне снова вернулись видения. Помню, сплю в своей постели, открываю глаза, а на моих ногах будто бы на корточках сидит нечто... явно не человек. Вытянутое, до ужаса худое тело черного цвета словно готовилось к прыжку. Я сообразил, что это сон, и начал себя уверять, что мне надо очнуться. Открываю глаза по-настоящему — а оно по-прежнему сидит на моих ногах! Я вскочил в ужасе и, как в детстве, начал кричать. После убедил себя, что тогда я еще не до конца проснулся, вот и померещилось. Долго это убеждение не продержалось: я начал видеть его в доме своей девушки и у друзей (в полусонном состоянии или краем глаза).

Примерно в это же время на моем теле начали появляться синяки. Сначала небольшие, на ногах, потом они начали подниматься выше и становились все больше. С учетом того, что я много лет занимался профессиональным спортом, тело у меня, как говорится, набитое, и кожа совсем не нежная. Чтобы на мне поставить синяк, нужно хорошо постараться. И конечно, да здравствует логика — я снова у врачей: может, железа в организме не хватает или еще что?.. Но, нет, мне сообщили, что я здоров как бык, а синяки — случайность.

С того времени прошел не один год. Я оставил спорт, уехал в другой город и посвятил себя искусству. Так как говорят, что творческие люди все «с приветом», я подумал, что мне самое место среди них. Открыл свою студию — по сути, устроился не так уж и плохо. Но вот в чем проблема — я до сих пор вижу все это. Как и раньше, на теле появляются синяки. Только это уже не те следы, как от маленьких укусов, а словно отпечатки огромных ладоней. Как раз один такой у меня сейчас на спине, а другой — на пояснице. Как вы понимаете, личная жизнь наладиться просто не может — сложно объяснить появление синяков. Я уже думал, что во сне сам себя травмирую, или кто-то в квартиру пробирается. Но эти теории не подтвердились — два месяца круглосуточно в квартире стояли камеры в каждой комнате, но ничего не зафиксировали, а синяки продолжали появляться...

В последнее время я начал сильно и часто болеть. Любое лекарство теряется, разливается, принять таблетки очень сложно — как по рукам кто-то бьет. Посуда сама собой бьется, падает с подставок, кухонные стулья падают, когда я, к примеру, стою в прихожей. Из числа коллег и друзей никто ко мне попасть не может — тот шел и ногу сломал, та в аварию попала...

Но не болезнь меня пугает, а то, что мне начал снится уже кто-то новый. Человек, имеющий рога. После некоторых снов с его участием мне кажется, что моя кожа становится такого же черно-синего цвета, как и у него. Я обычно еще толком не успеваю уснуть, а уже вижу его рядом. Недавно лежал на кровати и говорил с матерью по телефону. Сморило меня немного, на мгновенье закрыл глаза, открываю — а он сидит на краю моей постели. Я слышу, что говорит мне моя мать, и в то же время вижу его! Я подскочил, включил свет — никого.

Если честно, я надеюсь, что у меня просто не все в порядке с головой. Мне становится очень страшно, если я думаю, что это может быть не так. А я так устал бояться...

Страшные истории 22. Не верьте зеркалу - в нем всё наоборот

Не верьте зеркалу - в нем всё наоборот



После работы, мы медленно прогуливались с моей сослуживицей по аллее, щедро усыпанной желтыми листьями, и я услышала от нее рассказ, который, с ее разрешения, я хочу поведать вам, уважаемые читатели.

"Когда мои родители были еще совсем молодыми и только начали встречаться, мой отец на одном из свиданий подарил моей маме картину. Небольшую размером, с изображением довольно незамысловатого пейзажика - лес, речка, что-то в таком духе. Так и простояла эта картина у нас на холодильнике много лет. Мы часто переезжали, и в каком бы углу новой квартиры не вставал наш холодильник, эта картина неизменно водружалась на него. Иногда я думала, что она уже потерялась, но нет - стоило заняться уборкой и я неизбежно обнаруживала ее то за хлебницей, то за цветочным горшком.

Маме было всего 35.. После ее смерти, папе было очень тяжело. От воспоминаний о прошлом, которое совсем недавно было еще вполне счастливым настоящим, а впереди - пугающее будущее и только отчаяние от того, что уже ничего нельзя изменить. Отец был сильным человеком. Пережив такой страшный удар и больше походя на тифозного выздоравливающего, он старался снова начать жить, ради меня и моего младшего брата.

Шло время. Я училась все делать сама. Так же, по субботам стирала белье на старенькой "Малютке", как было при маме. При соседках, развешивала простыни и пододеяльники на балконе, готовила отцу обеды на работу, следила за братом. Даже не знаю, соседям или самой себе хотела доказать, что всё у нас как прежде и мы справимся.

Со временем, я вошла в график совмещая учебу, заботы по дому и вечерние прогулки с подружками. Видя вечерами мои сборы на улицу, и как я верчусь перед зеркалом, пытаясь разглядеть "вид сзади", однажды, отец повесил большое зеркало напротив трюмо в прихожей. Так мне стало намного удобнее! Можно было поправить прическу, оправить пальто или платье.

Через некоторое время отец женился на другой женщине. Тихая, добрая, уважала отца да и нас не обижала. У нее есть родная дочь, Аля, с которой мы сейчас неплохо дружим.

В 2008 отец заболел. Да и как заболел? Сломал руку, которую наши эскулапы всё никак не могли правильно собрать. Отец жаловался на дикие боли, срывал гипс. Доктора жаловались на его нежелание лечиться и резкий характер, снова вскрывали руку, ничего не находили, и опять закатывали ее в гипс. Ничего не менялось. Лишь спустя год, найдя замечательного хирурга, нам стало известно, что у отца кость защемила нерв и поэтому он испытывал такую боль. Но было поздно. Отец угасал на глазах, стал худым и безучастным ко всему.

Вскоре он умер. Скорее, от боли. Устал.

Через некоторое время, мне позвонила дочь моей мачехи, Аля, и рассказала, что убираясь в квартире, после похорон отца, она сняла с пола ковер в зале и нашла там странный конверт: внутри него лежала общая черно-белая фотография моей бабушки, матери и дяди (родного брата матери) и моего отца. Затем фотографии всех их по отдельности. Сверху эту стопку фотографий покрывала какая-то старинная золотистая карта с изображением мужчины, карта явно была не игральной, масти трефи.
Аля испугалась этой находки, и предположила, что на нашу семью была наведена порча, ведь никого из изображенных на фото уже нет в живых. Все умерли довольно рано, уйдя один за другим.

Я не знала, что предположить и как связать все эти события между собой. Вскоре, начала вянуть моя мачеха. За совсем короткое время она очень похудела, стала изможденной. Врачи не могут определить причину, и особенных жалоб, кроме как аллергии непонятно на что она не испытывает.

Аля втайне от всех пошла к экстрасенсу, рассказав об этом только мне. Пожилая женщина, ясновидящая, долго смотрела фото нашей семьи и наконец произнесла:
-В квартире, где жили эти люди, зачем-то был сделан зеркальный коридор. Два зеркала друг напротив друга стали своеобразной дверью для какой-то женщины. Ее нет в живых. Ее что-то держит.. Какая-то картина.. На ней нарисованы деревья.. речка что ли.. Женщина часто приходит в этот дом, потому что скучает по этой картине.. Или тому времени..

Услышав о картине, меня прошиб пот. Я спросила Алю, стоит ли на холодильнике картина небольшая? Она сказала, что стоит и всегда стояла, потому что ее запрещал даже трогать мой отец. Но о том, что с нею связано никто не знал. После этих слов мне стало как-то горько. Как поступить я не знала. Выбросить ее? Понимая, как много теперь она значит для меня, я не смогу. Оставить? Аля переживала за себя и свою мать, которые могли пострадать, проживая в квартире отца. Я сказала ей, чтобы она делала с картиной, что посчитает нужным.."

Как видите, дорогие читатели, у этой истории нет конца. Еще немного порассуждав о том, кто мог навести порчу, было ли это вообще порчей (хотя на мой взгляд это очевидно), что сделали с картиной и может ли история с зеркальным коридором быть правдой, дальше мы продолжили наш путь уже в задумчивом молчании, поеживаясь от холода то ли осеннего, то ли тянущего откуда-то изнутри..

Страшные истории 21. Полтергейст

Полтергейст



Он был тихим полтергейстом. Не шумел, не двигал мебель, не пугал хозяев.Единственное, что он себе позволял, это развлекать Малышку, жонглируя ее игрушками над кроваткой. Ему нравился ее смех, такой задорный и звонкий. Иногда ночью она просыпалась, и звала его. Да, да, его. Не бабушку с дедом, а его. Он распознавал эти мурлыкающие звуки, ждал их. Тогда он раскачивал подвесную карусельку над ее кроваткой, и она слегка позвякивала. А он слушал сопящее легкое дыхание в темноте, ожидая, когда оно станет ровным и глубоким. Он не помнил, как давно он был здесь. Не помнил ни своего имени, ни своей смерти. Сам себя он называл Полтергейстом. Похоже, что когда-то это квартира была его - уж очень все тут было «родным». Почему его не приняли «Домой», он тоже не знал. Каждый раз, когда он приходил к своим, ему были рады, но потом он неизменно оказывался в этой квартире. Без каких-либо объяснений. У него не было, как он считал, незавершенных дел, и самоубийством онточно из жизни не уходил. Но почему-то по дороге к свету до конца он не дошел, у самого «Дома» егоразвернули назад. Полтергейст привык к такой жизни. Сначала он был один. Потом появились они. Семья. Он по ходу дела догадался, что Малышка не была их родной дочерью.
Скорее всего внучка. Где были ее родители, он не знал. Он любил «сидеть» с ними на диване, и слушать тихие неспешные беседы, о былом, о настоящем. Скучал, когда они уходили на долгие вечерние прогулки. Сегодня они ушли днем. Весело суетясь, оделись и захлопнули за собой дверь. Он остался один. Привычно устроился в своем любимом углу дивана и стал ждать. Через какое-то время в двери заскрежетал ключ. Полтергейст пружиной взвился с дивана и застыл у двери. Но вошли не те. Мужчина и женщина, чужие. От
них пахло злом.
- Нина, не по-божески это. Подсудное дело, - лепетал мужчина.
- А по-божески нам, законным наследникам, по съемным квартирам мотаться?! - аура женщины была красно-черная, плохая, душная.- И никто не
узнает ничего! Я на собаке проверила!
- Нина, боюсь я. Может, с твоими еще договоримся? - Договорились уже. Они меня дочерью несчитают. Все этой сопле оставят. Как помешались на ней. Иди лучше в дверях постой. Полтергейст следил за ее действиями с болезненным интересом. Она по-хозяйски облазила все шкафы на кухне, нашла банку с детской смесью, открыла. Из своей сумки достала какой-то бумажный конверт, и высыпала его содержимое в банку со смесью.
Закрыла крышкой и тщательно растрясла. Быстро убрав все на место, они ушли.
***
- Вера!! - голос Сергея был таким взволнованным, что Вера не раздев до конца Анютку, взяла ее на
руки и пошла на кухню. По всему полу кухни ровненьким слоем, безкаких-либо следов был рассыпан молочного цвета порошок. Идеально ровно. А на
краю стола стояла пустая банка из-под детского питания. Полтергейст всю ночь просидел у кроватки.Слушал сонное дыхание, и наслаждался им как прекрасной музыкой.
***
На этот раз беду он пропустил. Не сразу понял, что происходит. Малышка стала вялая, не смеялась. Дыхание у нее теперь
не было легким, когда он по ночам с тревогой прислушивался к нему. Она дышала прерывисто, с напряжением. Они приходили еще раз! Когда он летал к своим! Полтергейст начал сходить с ума. Рассыпал все смеси, разбивал баночки с соком и фруктовым пюре. Переворачивал все на кухне. Но ничего не менялось. Вдобавок пришел какой-то чужак в черном одеянии, размахивал какой-то штукой и разбрызгивал воду. Полтергейст злобно следил за его действиями из своего угла. Появились чужаки в белом, что-то делали смалышкой. Но Полтергейст знал, что это бесполезно. Он выл от горя по ночам, чем до смерти пугал хозяев. Утром они ушли. Они теперь часто уходили засветло.Он сидел на диване и ждал. Спустя недолгое время он услышал звук открывающейся двери. Снова те двое! Женщина сразу пошла в ванную.
- Нина, не переборщи только, я тебя умоляю! -лепетал мужчина.
- Без тебя знаю! - огрызнулась та, - Только для ускорения процесса, слишком медленно все. Полтергейст с ненавистью следил за ними.Женщина открыла тумбочку под раковиной и достала оттуда пятилитровую бутыль с водой. Вот оно! Вода! Как он мог не понять?! Хозяева размешивали смесь этой водой, прокипятив ее в кастрюльке. А хранили в ванной! А он разгромил всю кухню! Ненависть наполняла Полтергейста. Он готовбыл убить их тут же, на этом самом месте. Если бы мог. Ну, ничего, теперь он нашел причину, он все сделает правильно. - Можно еще на матрасик рассыпать, - услышалон ненавистный голос. «НЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!» - кричало его естество.Они будут приходить снова и снова. Тут он увидел что-то в зеркале, за спиной копошащейся с бутылкой женщиной, то-то серое, бесформенное. Внезапно он
осознал, что это он сам. Эмоции «проявили» его в воздухе. Наращивая свой гнев, он постепенно приобретал форму. Он был страшен. Женщина распрямилась и бросила взгляд в зеркало.Оттуда на нее смотрело ужасное нечеловеческое лицо, перекошенное гневом.
-УХОДИ!- его голос был нереальным и диким. Женщина испустила истошный визг, и заметалась по маленькой комнате. Наконец, выбравшись, схватила побледневшего мужчину за куртку и скрылась прочь, оставив распахнутой дверь. Полтергейст посмотрел на бутыль, и под его взглядом она взорвалась, залив все стены. Он совершенно успокоился. Решение принято.Малышка теперь его. Он будет с ней, как верный пес. Он никому не даст причинить ей зло. Полтергейст стоял у окна, и смотрел, как Семья возвращалась. Малышка лежала в коляске, такая бледная, беззащитная. Она посмотрела в окно и улыбнулась ему. Сладкая боль наполнила его. Внезапно его потянуло куда-то. Какая-то сила.Он перестал различать очертания комнаты. Пространство вокруг него стало наполняться светом. Он стремительно несся по пресловутому тоннелю, по которому до этого он неспешно летал «в гости». Он увидел их. Они ждали его. Они любят его. Их прекрасные лица озарены улыбками.
«Ты дома» - понимает он их мысли. «Нет, мне надо обратно. Я теперь её» -отвечает Полтергейст. «Ты её», - говорят они, - «но не теперь,позже…»
***
Анна затихла. Боль ушла.
- Молодец, девочка, - акушер сняла повязку и улыбалась ей. Ее слова было не разобрать из-за надрывного плача младенца.
- Хорошие легкие у парня, - сказал врач.
-Покажите, - слабо прошептала Анна. Врач поднес кней истошно кричащий комочек плоти. Едва Анна взглянула на ребенка, как он затих. Его бессмысленные глазенки посмотрели прямо в глаза матери.